Евангелие от Марка обращено к христианам, которые не слишком сведущи в книгах Ветхого Завета и в иудейских обычаях. Поэтому святой Марк достаточно редко цитирует Ветхий Завет, в отличие, например, от евангелиста Матфея. И когда ему приходится описывать реалии иудейской жизни, святой Марк разъясняет их для своих читателей как для людей, принадлежащих другой культуре (напр., Мк. 7, 3; 14, 12; 15, 42 и др.). Отсюда становится очевидным, что Евангелие от Марка обращено к христианам, которые прежде были язычниками и живут за пределами Палестины.

Местом написания Евангелия от Марка уже с самых древних времен считался Рим (святитель Климент Александрийский, блаженный Иероним, епископ Евсевий Кесарийский). Точка зрения святителя

Иоанна Златоуста, что святой Марк написал свое Евангелие в Александрии, стоит совершенно обособленно и не подтверждается никем из древних авторов. В наше время местом написания Евангелия от Марка практически всеми признаётся Рим, за исключением нескольких исследователей, которые называют возможным местом его написания Галилею или одну из христианских общин в Сирии.

В пользу Рима, как места написания Евангелия от Марка, говорят следующие доказательства: 1. Древнее церковное предание о том, что апостол Петр, истолкователем (έρμηνευτής) которого был святой Марк, в конце своей жизни был предстоятелем Римской Церкви и претерпел там мученическую кончину. 2. Самые ранние цитаты из Евангелия от Марка находятся в Первом послании Климента и

Пастыре Ермы. Оба эти произведения были написаны в Риме. 3. В Евангелии от Марка присутствует множество латинских слов и, кроме тою, некоторые греческие понятия переводятся на латинский язык. Этот довод чаше всего приводится исследователями, хотя здесь можно было бы возразить, что на латинском языке говорили не только в Риме, отдельные латинские слова были в ходу по всей территории Римской империи. 4. Упоминание о гонениях (напр., в Мк. 8, 34-38; 10, 38 и след.; 13, 9-13) некоторыми исследователями воспринималось как намек на гонения Нерона. Здесь также можно возразить, что слова Спасителя о гонениях носят более общий характер. И, наконец, пятое, авторитет и всеобщее признание Евангелия от Марка могут быть связаны с его происхождением от одной из таких влиятельных Церквей, какой была Римская Церковь. Притом что каждое из этих доказательств не может считаться вполне непоколебимым, общим убеждением в современной науке стало, что Евангелие от Марка было написано в Риме.

Относительно времени написания наиболее вероятной датой считается десятилетие после 60 года, и в любом случае до 70 года по Рождестве Христовом, поскольку в Евангелии от Марка (13 гл.) нет никакого намека на окончательное разрушение Иерусалима и Храма.

По всей видимости, Евангелие от Марка было написано между 64 и 70 годами. И древние церковные авторы подтверждают эту хронологию, поскольку относят его написание ко времени вскоре после смерти апостола Петра (святитель Ириней Лионский) или еще при жизни последнего (святитель Климент Александрийский).

5.8. Эпилог Евангелия от Марка (16, 9-20)

Изучение древних рукописей Нового Завета ставит нас перед вопросом, каким первоначально был эпилог Евангелия от Марка: не заканчивалось ли оно словами «потому что боялись» (Мк. 16:8)? Именно на этом стихе заканчивается Евангелие от Марка в двух древних кодексах, Синайском и Ватиканском; эту же концовку мы встречаем в Синайско-сирийском переводе и в большинстве армянских рукописей Нового Завета. Эта концовка была известна таким древним церковным авторам, как святитель Климент Александрийский. Ориген, епископ Евсевий Кесарийский, епископ Виктор Антиохийский, блаженный Иероним, Евфимий Зигабен и др. Монах Евфимий Зигабен (первая половина XII в.) в своем толковании на Евангелие от Марка, когда доходит до 16, 9, делает даже следующее замечание: «Некоторые из толкователей говорят, что здесь заканчивается Евангелие от Марка, а все дальнейшее [повествование] является позднейшей припиской» 58 . Но и за много веков до Зигабена святитель Григорий Нисский заметил по этому поводу: «В наиболее точных списках Евангелие от Марка заканчивается словами потому что боялись» 59 .

Следует обратить внимание и на то, что два других синоптика следуют за евангелистом Марком в описании Страстей и

Воскресения вплоть до Мк. 16, 8, но далее расходятся и уже каждый в своей последовательности перечисляют явления воскресшего Господа. Многие задаются вопросом, почему святой Марк в конце своего Евангелия так и не показал исполнение того обетования

Спасителя, что Он встретится со Своими учениками в Галилее (Мк.

14, 28; 16, 7). И предполагают, что первоначальная концовка Евангелия от Марка могла быть утеряна. Действительно, в некоторых рукописях мы можем видеть попытку написать другой эпилог

Евангелия от Марка. Один из таких эпилогов содержится в рукописях L (Королевский кодекс, VIII в.), Ф (Бератский кодекс, VI в.), 099 и других, где после Мк. 16, 8 читаем следующее: «Но они [мироносицы] вкратце пересказали Петру и бывшим с ним все, что им было сказано. После этого и сам Иисус послал их проповедовать от востока до запада священную и бессмертную весть о вечном спасении» 60 .

Более привычный нам эпилог Евангелия от Марка состоит из стихов 9-20, которые в новейших критических изданиях Нового Завета помещаются в квадратные скобки или другим образом выделяются из остального текста. Некоторые исследователи считают, что эти стихи принадлежат Аристиону, о котором упоминает святитель Папий Иерапольский 61 . Основанием для этого служит подзаголовок водной армянской рукописи, датируемой 989 годом, где указано, что стихи 9-20 принадлежат некоему пресвитеру Аристону. Подзаголовок этот, по всей видимости, более позднего происхождения, чем сама рукопись, но на основании этой надписи многие исследователи стали отождествлять Аристона с Аристионом. Другие полагают, что сам евангелист Марк позже добавил этот хорошо известный нам эпилог (стихи 9-20), или же это дело рук одного из учеников Господних, неизвестного нам по имени, но пользующегося непререкаемым авторитетом.

Эпилог стихов 9-20, помимо того что отсутствует во многих древних рукописях, отличается по стилю и лексике от остального текста Евангелия. Здесь мы встречаем целый ряд таких слов, которые евангелист Марк ни разу не употребляет в других главах, например: άπιστώ (не верить), βεβαιώ (подкреплять, подтверждать), βλάπτω

(вредить), έπακολουθώ (следовать), θανάσιμος (смертный), θεώμαι

(быть видимым), μετά ταΰτα (после сего), πρώτη (сперва), ό

Κύριος’Ιησούς (Господь Иисус – стих 19). Вполне справедливо было замечено, что эти стихи являются сокращенным пересказом повествования других Евангелий о явлениях воскресшего Господа. Другими словами, эпилог Евангелия от Марка является примером древнейшей «евангельской гармонизации». В повествовании Евангелия от Марка (16, 9-11) легко узнать явление Христа Марии Магдалине (Ин. 20, 11 – 18), в стихах 12-13 – явление двум ученикам на пути в Эммаус (Лк. 24:13-35), в стихе 14 – явление одиннадцати (Лк. 24, 36-49; Ин. 20, 19-23), в стихе 15 – заповедь воскресшего Спасителя ученикам (Мф. 28:18-20) и, в заключение, в стихах 19-20 – параллель повествованию о Вознесении (Лк. 24:50-53). В кодексе W (начало V в.) пространный эпилог Евангелия от Марка еще несколько расширен за счет прибавления после стиха 14 короткого диалога воскресшего Господа с учениками 62 . Эта прибавка получила наименование «λόγιο Freer» (фрагмент Фриера) по названию музея Фриера Смитсоновского института в Вашингтоне, где хранится рукопись W.

В любом случае каноничность эпилога Евангелия от Марка (16, 9-20) никем не ставится под сомнение. По всей видимости, эти стихи очень рано были добавлены к тексту Евангелия либо самим евангелистом Марком, либо другим членом Церкви. И свидетельством такого раннего их происхождения служит то, что они были известны уже святому Иустину Философу, Татиану и святителю Иринею Лионскому.

Общее название для первых четырех книг новозаветной части Библии [Здесь имеются только в виду Евангелия канонические; о евангелиях апокрифических]. Слово "евангелие" происходит от греческого ευ"αγγέλιον - добрая весть, благовествование, и прилагается к этим книгам потому, что в них излагается "добрая весть" о жизни и учении Христа, явившегося для спасения человечества. В своей совокупности они сообразно с их числом называются Четвероевангелием. Из четырех Евангелий первые три обыкновенно называются синоптическими (Е. от Матвея, Марка и Луки) - от греческого слова синопсис, соответствующего лат. conspectus. Это название дано им потому, что они весьма близки между собою по плану и по содержанию, которое легко может быть расположено в соответствующих таблицах. Термин этот не древнее XVI века (впервые встреч. у Георгия Сигелия в его "Sinopsis historiae Jes. Christi", 1585 г.). В каждом из синоптических Евангилий есть, однако, и особенности; экзегетика выработала даже числовую формулу, определяющую их сходство и отличие. Если по этой формуле все содержание отдельных евангелий {включая и четвертое) определить числом 100, то получаются следующие цифры: у Матвея 58% сходного с другими содержания и 42 отличного от других; у Марка 93% сход. и 7 отличн., у Луки - 41 и 59, у Иоанна - 8 и 92. Вычислено еще, что все количество стихов, общих всем синоптикам, восходит до 350; затем, у Матвея 350 стихов ему исключительно свойственных, у Марка - 68, у Луки - 541. Сходства главным образом замечаются в передаче изречений Христа, разности - в повествовательной части. У Матвея повествование занимает около 1/4 всего Е., у Марка 1/2, у Луки 1/3. Когда Матвей и Лука в своих евангелиях буквально сходятся между собою, с ними всегда согласуется и Марк; сходство между Лукой и Марком гораздо ближе, чем между Лукой и Матфеем; когда у Марка имеются дополнительные черты, они обыкновенно бывают и у Луки, чего нельзя сказать о чертах, встречающихся только у Матвея, и, наконец, в тех случаях, где ничего не сообщает Марк, ев. Лука часто отличается от Матфея.

Время происхождения Евангилий не может быть определено с безусловною точностью, но должно быть отнесено ко второй половине первого века. Первыми новозаветными книгами несомненно были послания апостолов, вызванные необходимостью поучения новооснованных христианских общин; но скоро явилась потребность и в книгах, в которых подробно излагалась бы история земной жизни Иисуса Христа. Отрицательная критика школы Баура сделала попытку отнести происхождение Е. к концу II века с целью подорвать их историческую достоверность; но уже ученики Баура (Целлер, Фолькмар, Гильгенфельд) допускают большую древность Е. В ее пользу говорят новейшие открытия в области древней патристической литературы. Можно полагать, что Матфей написал свое Е. около 50-60 гг. по Р. X., Марк и Лука - несколько лет спустя и во всяком случае ранее разрушения Иерусалима, т. е. раньше 70 г., а Иоанн - в конце I века, в преклонном возрасте. Язык, на котором написаны Е., греческий, не классический, а так называемый александрийский (см. Древнегреческий язык), наиболее в то время распространенный. Написанные на нем книги могли быть свободно читаемы самыми разноплеменными народами - от берегов Атлант. океана до Евфрата и далее; знание его считалось необходимою принадлежностью образования у всех народов, входивших в состав Римской империи. Из авторов Е. Матфей и Иоанн были апостолами и очевидцами служения Христа; другие двое были тем, что Блаж. Иероним наз. "мужами апостольскими". Св. Марк, по всей вероятности, был даже очевидцем служения Христа в последний период Его жизни; в церкви от глубокой древности сохранялось предание, что его Е. носит на себе следы непосредственного влияния со стороны ап. Петра. Лука прямо заявляет, что он не был очевидцем служения Христа (хотя по преданию принадлежал к числу 70 учеников); но он воспользовался теми записями, которые уже существовали до него касательно жизни и учения Христа. Кроме того, он как ближайший последователь ап. Павла ясно изобразил в своем Е. воззрения этого величайшего из апостолов. Таким образом, Е. в сущности происходят от четырех великих апостолов: Матвея, Петра, Павла и Иоанна. Насколько авторы Е. находились в зависимости от прежде существующих записей о жизни и деятельности Христа - этот трудный вопрос породил множество теорий, часто противоречивых. Что такие записи существовали, об этом прямо свидетельствует Лука во введении к своему Е. ("Как уже многие начали составлять повествования" и пр.). Весьма вероятно, что уже в первые дни христианской церкви среди христиан обращался целый круг авторитетных устных преданий, которые под руководством апостолов как очевидцев самых событий стремились получить твердо установившуюся форму. Изустно передаваемые сказания вскоре поэтому занесены были некоторыми из учеников в письмена; такие записи естественно могли послужить первичными материалами и источниками для тех "многих, которые начали составлять повествования", и наиболее достоверные сведения из них могли затем войти и в самые Е. Что евангелисты не находились в безусловной зависимости от предшествовавших им записей и повествований, об этом ясно свидетельствует то великое различие, какое существует между синоптическими Е. и Е. Иоанна. Синоптики повествуют почти исключительно о деятельности Христа в Галилее, Иоанн - о деятельности Его в Иудее. Синоптики главным образом повествуют о чудесах, притчах и внешних событиях в Его жизни, а Иоанн ведет рассуждение о глубочайшем ее смысле. Вообще Е. Иоанна отличается большею духовностью и, так сказать, идеальностью, которая и дала повод критикам к предположению, что оно дает не историю, а аллегории жизни Христа. При всем различии между Е., они чужды противоречий; при внимательном рассмотрении можно найти ясные признаки согласия между синоптиками и Иоанном даже в изложении фактов внешней жизни Христа. Иоанн мало рассказывает о галилейском служении Иисуса Христа, но он несомненно знает о неоднократном продолжительном пребывании Его в Галилее; синоптики ничего не рассказывают о ранней деятельности Иисуса Христа в Иудее и Иерусалиме, но намеки на эту деятельность часто встречаются и у них. Так, и по их свидетельству у Христа там были друзья, ученики и приверженцы, напр. владелец горницы, где происходила тайная вечеря, и Иосиф Аримафейский. Особенно большое значение в этом отношении имеют известные слова: "Иерусалим, Иерусалим! Как часто хотел Я собрать твоих детей, как курица собирает своих птенцов", - выражение, которое, очевидно, предполагает многократное или долгое пребывание Христа в Иерусалиме. Синоптики, правда, не рассказывают о таком великом чуде, как воскрешение Лазаря, но Лука хорошо знаком с сестрами его в Вифании; и в немногих чертах изображенный им характер этих сестер согласуется с тем, что рассказывает Иоанн об образе действий их по случаю смерти брата. Многие изречения, приводимые Иоанном, ясно напоминают собою беседы Христа, приводимые синоптиками. Так, известное изречение, приводимое Матфеем: "Все предано Мне Отцем Моим" (XI, 27) - весьма близко к тем, которыми преисполнено Е. Иоанна. Правда, беседы Христа у синоптиков носят в общем иной характер, чем у Иоанна: там они популярны, ясны и состоят из наглядных притч и пояснительных примеров, а у Иоанна - глубоки, таинственны, часто трудны для понимания, как будто и говорились не для толпы, а для более тесного круга слушателей. Но одно не исключается другим; различные способы речи могли вызываться различными условиями и обстоятельствами. Как у синоптиков, так и у Иоанна Христос изображается окруженным народными толпами; трудно было бы понять, как Он мог своим словом увлекать толпу, если бы говорил только так, как это изображается у Иоанна. С другой стороны, и вся полнота знания о Христе как Богочеловеке, появляющаяся в христианской церкви с самых древних времен, была бы непонятна, если бы Христос не говорил возвышенно-таинственных бесед, какие излагаются у Иоанна. Если синоптики выставляют более человеческую сторону в Христе, изображая Его как Сына Человеческого, сына Давидова, а Иоанн, напротив, выдвигает божественную сторону и выставляет Его как Сына Божия, то это еще не значит, что у синоптиков отсутствует божественная сторона или у Иоанна - человеческая. Сын Человеческий есть также и у синоптиков Сын Божий, которому дана всякая власть на небе и на земле. Сын Божий у Иоанна есть также и истинный человек, который идет на брачный пир, дружески беседует с Марфой и Марией и плачет у гроба своего друга Лазаря. Синоптики и Иоанн, таким образом, дополняют друг друга и только в своей совокупности дают совершеннейший образ Христа, каким Он воспринят и проповедуется церковью. Древние христианские писатели сравнивали Четвероевангелие с рекой, которая, выходя из Эдема для орошения насажденного Богом рая, разделялась на четыре реки, протекавшие по странам, изобиловавшим всякими драгоценными камнями и металлами. Еще более обычным символом для четырех Е. была таинственная колесница, которую пророк Иезекииль видел при р. Ховаре (I, 5-26) и которая состоит из четырех четырелицых существ, напоминающих собою человека, льва, тельца и орла. Эти существа, взятые в отдельности, сделались эмблемами для евангелистов: христианское искусство, начиная с V в., изображает Матфея с человеком или ангелом, Марка со львом, Луку с тельцом, Иоанна с орлом. Причиной такого сочетания было то соображение, что Матвей в своем Е. выдвигает особенно человеческий и мессианский характер Христа, Марк изображает Его всемогущество и царственность, Лука говорит о Его первосвященстве (с которым связывалось жертвоприношение тельцов), а Иоанн, по словам блаж. Августина, "как орел парит над облаками человеческой немощности".

Самым ранним из Е. признается Е. от Матфея. Автор его, ап. Матфей, был сборщиком податей и пошлин и, следов., должен был уметь читать и писать. Свое Е. он, по преданию, написал на еврейском языке, так как предназначал его в поучение своим единоплеменникам, в особенности книжникам. Еврейский подлинник вскоре был переведен на греческий язык, и этот перевод и дошел до нас. Сообразно с назначением Е. в нем доказывается обращенным иудеям, что Иисус и есть Мессия, Которого они ожидали. Следя за событиями земной жизни Христа, Матвей при каждом случае отмечает, как то или другое из них находится в теснейшем соотношении с ветхозаветными пророчествами. Отсюда постоянные повторения: "сие произошло, да сбудется реченное Господом через пророка, который говорит" то-то и то-то (I, 22; II, 16, 23 и др). Всех ссылок на Ветхий Завет у Матфея не менее 65: в 43 случаях делается буквальная выписка, а в остальных - лишь указание на общий смысл. Е. от Матфея состоит из 28 глав, начинается изложением родословия Христа от Авраама и оканчивается прощальною беседою Спасителя с апостолами перед вознесением, когда Он повелел им идти с проповедию о христианстве по всем народам, обещая пребывать с ними "во все дни до скончания века".

Второе Е. написано св. Марком, который в юности носил двойное имя - Иоанна Марка, причем последнее имя, как довольно употребительное у римлян, впоследствии заменило первое. Слушатели ап. Петра желали получить письменное изложение его учения. В ответ на эту просьбу Марк изложил все, что слышал от ап. Петра о земной жизни И. Христа, в форме чрезвычайно наглядной и живописной. Е. свое Марк, по-видимому, предназначал для язычников. В нем редко делаются ссылки на Ветхий Завет, но зато часто объясняются различные иудейские обычаи, как ядение опресноков в праздник пасхи, омовение рук и сосудов. Е. написано Марком или в Риме, или в Александрии. В нем изображается по преимуществу время торжественного служения Мессии, когда Он победоносно выступал против греха и злобы мира сего. Е. Марка состоит из 16 глав, начинается явлением Иоанна Крестителя и оканчивается сообщением, как после вознесения Христа апостолы пошли проповедовать учение Христово. В нем одном только, между прочим, рассказывается эпизод о неизвестном юноше, который в ночь взятия Христа воинами выбежал на улицу в одном одеяле, и когда один из воинов схватил его за одеяло, то, вырываясь из рук воина, он оставил одеяло в его руках, и убежал совершенно нагой (XV, 51, 52). По преданию, этот юноша и был сам ев. Марк.

Третье Е. написано ев. Лукой (Лука - сокращ. форма от Лукан или Луцилий), сотрудником апостола Павла во время его миссион. путешествий. Во время этих путешествий он научился понимать учение апостола как глубокое воспроизведение и истолкование учения Христова в его разнообразных приложениях. Это и послужило для него побуждением написать Е., которое он в частности предназначал для некоего "достопочт. Феофила", очевидно, пользовавшегося большим уважением в церкви и желавшего "узнать твердое основание этого учения, в котором был наставлен". До этого времени уже были в обращении первые два Е., а также и другие отрывочные записи "о совершенно известных событиях"; но ев. Лука хотел "по тщательном исследовании всего сначала, по порядку описать" достопочтенному Феофилу земную жизнь Христа, насколько он знал о ней от "очевидцев и служителей Слова" (I, 1-4). Так как Феофил, по предположению, был из язычников, то и все Е. Луки написано для христиан из язычников. Поэтому родословие Христа в нем ведется не от Авраама только, как в Е. Матвея, а от Адама как родоначальника всех людей. Жизнь Христа у него излагается преимущественно с историч. стороны, и рассказ отличается обстоятельностью, особенно в первых главах, где излагаются события, предшествовавшие рождению Христа и его сопровождавшие. Е. состоит из 24 глав и заканчивается повествованием о вознесении Христа на небо.

Четвертое Е. написано в Ефесе "возлюбленным учеником" И. Христа, Иоанном, который по высоте своего учения о Боге-Слове получил почетное название Богослова. После разрушения Иерусалима Ефес сделался средоточием христианской церкви на Востоке, вместе с тем он был вообще центром умственной жизни Востока, так как здесь сталкивались представители как греческой, так и восточной мысли. Там учил и первый ересиарх, Керинф, который искажал христианство привнесением в него греко-восточных элементов, заимствованных им из Александрии. При таких обстоятельствах особенно необходимо было для церкви иметь руководство в вере, обеспечивающее от заблуждений. Имея в лице апостола Иоанна одного из ближайших свидетелей и очевидцев "служения Слова", христиане Ефеса стали просить его, чтобы он описал им земную жизнь Христа Спасителя. Когда они принесли Иоанну книги первых трех евангелистов, то он похвалил их за истинность и правдивость повествования, но нашел, что в них много опущено весьма важного. При повествовании о Христе, пришедшем во плоти, необходимо говорить о Его Божестве, так как иначе люди с течением времени начнут судить и думать о Христе лишь по тому, каким Он являлся в земной жизни. Е. Иоанна начинается поэтому не с изложения человеческой стороны в жизни Христа, а именно божественной стороны - с указания на то, что воплотившийся Христос есть Слово изначальное, то самое, которое "в начале было у Бога и само было Бог", тот Логос, через который произошло все существующее. Такое указание на Божество и предвечное бытие Христа необходимо было также ввиду распространявшихся Керинфом лжеучений касательно Иисуса, которого он считал лишь простым человеком, принявшим на себя божество только временно, в период от крещения до страданий, а также ввиду александрийского умозрения о разуме и слове (Логосе) в их приложении к отношению между Богом и Его Словом изначальным. Дополняя синоптиков, ев. Иоанн описывает преимущественно деятельность Христа в Иудее, подробно рассказывая о посещении Христом Иерусалима по большим праздникам вместе с другими паломниками. Е. от Иоанна состоит из 21 главы и заканчивается свидетельством самого автора, что "истинно свидетельство его".

Литература предмета чрезвычайно обширна; здесь достаточно указать только наиболее выдающиеся сочинения, в особенности те, которые послужили поворотными пунктами в развитии вопроса о происхождении Е. Вопрос этот получил научную постановку в XVIII в., когда исследователи, не довольствуясь традиционным взглядом, впервые отнеслись к нему критически. Вместо принятого воззрения, по которому первым по времени Е. признавалось Е. Матфея, явились исследователи, признававшие таковым Е. Луки (Вальх, Гаренберт, Макнайт и др.). Но эта теория настолько не соответствовала очевидным данным, что скоро старшинство было перенесено на Е. Марка (Storr, "Ueber den Zweck der evang. Gesch. des Joh.", Тюбинг., 1786, a тaкжe "De font. evang. Matth. et Luc." 1794), и весь интерес затем сосредоточился на вопросе: считать ли это Е. источником или извлечением по отношению к первым двум. Грисбах (в своем "Comm. qua Marci evang., etc." Иена, 1789) дал перевес последнему воззрению. Этот вопрос на время отодвинут был новой теорией Эйхгорна (в его "Einleit. in. N. T." 1804), который источником для всех синоптических Е. признавал особое краткое сочинение на арамейском языке. Хотя эта теория не имеет никаких исторических оснований и есть дело чистого умозрения, однако она нашла горячих поборников в лице Грау ("Neuer Versuch etc." 1812), Циглера и др. В своей решительной форме теория Эйхгорна, однако, продержалась недолго, и критика опять занялась вопросом о старшинстве одного из наличных Е.; опять многие исследователи остановились на Марке как самом древнем евангелисте (Knobel, "De evang. Marci origine", Бресл., 1831; Reuss, "Gesch. d. H. Schrift", 1843 и др.). Затем выступила тюбингенская школа с своей резко обозначенной теорией о позднем происхождении E. (Baur, "Krit. Untersuch, über die kanon Ev.", Тюб., 1847), и эта теория надолго заняла собою умы исследователей, пока сознание ее несостоятельности не выдвинуло опять на сцену прежние вопросы о первоисточнике, который по-прежнему стали видеть в Е. Марка, хотя более утонченная критика нашла возможным различать наличного Марка от особого Urmarcus, который послужил источником для самого Марка (Вейсс, Гольцман, Шенкель и др.). В конце концов критика едва ли не начинает вновь склоняться к тому традиционному взгляду, от которого она усиливалась освободиться. См. I. F. Bleek, "Einleitung in die H. Schrift" (ч. II, изд. 4, 1886); B. Weiss, "Lehrbuch der Einleitung in d. N. T." (2 изд. 1889) и др. В русской литературе: арх. Михаила, "Введение в новоз. книги" (перевод сочин. Герике, М., 1864); его же, "О Е. и евангельской истории" (изд. 2-е, М., 1870) и др. Лучший свод содержания четырех Е. в одно связное повествование см. у преосв. Феофана, в его труде: "Евангельская история о Боге Сыне и пр." (М., 1885).

Свящ. Александр Мень

Кем и когда были написаны Евангелия

В 20-х годах XIX века теолог Тюбингенского университета Христиан Бауэр выдвинул предположение, что Евангелия были написаны в конце II столетия. За эту мысль с радостью ухватились мифологисты; поддерживают ее и многие из тех, кто верит в «историческое ядро» Евангелий. Они утверждают, что по этой причине новозаветная письменность не может дать достоверных сведений о жизни Христа Эту концепцию использовал в качестве литературного приема М.Булгаков в своем романе «Мастер и Маргарита».
. Так ли это? И что в наши дни известно о происхождении Евангелий?

Оригиналы Евангелий не сохранились, но в этом они не составляют исключения среди большинства произведений древних авторов. Утрачены подлинники книг Сенеки, Флавия, Тацита и других писателей I-II веков. Поэтому для датировки подобных произведений существуют два способа:

1. по наиболее ранним из имеющихся манускриптов;
2. по наиболее ранним ссылкам на эти произведения в сочинениях авторов, время жизни которых датировано более точно.

В отношении рукописей Евангелия выгодно отличаются от остальной древней литературы. Если существует, например, 11 манускриптов сочинений Платона, 50 — Эсхила, 2 — Еврипида, 10 — Вергилия (все это, разумеется, списки, а не подлинники), то новозаветная письменность представлена греческими манускриптами в количестве, превышающем 2500 экземпляров.

Но особенно показательным будет преимущество Евангелия, если иметь в виду срок, прошедший со времени написания книги до самого раннего из сохранившихся манускриптов. Подлинники Вергилия отстоят от наиболее древних списков его произведений на 400 лет, Горация — на 700 лет, Юлия Цезаря — на 900 лет, Платона — на 1300 лет, Софокла — на 1400 лет, Эсхила — на 1500 лет, Еврипида — на 1600 лет, евангельские же манускрипты отделены от подлинника промежутком лишь в несколько десятилетий.

Известно, в частности, что самым поздним было Евангелие от Иоанна (время его написания относится к 90-м годам), а наиболее древний отрывок из этого Евангелия, найденный в Египте, относится к 120-125 годам. Обнаружен также фрагмент евангельского повествования, составитель которого знал уже все четыре канонических Евангелия. Он датируется концом I или началом II века. 200-м годом датируется опубликованный в 1955 году папирус, включающий половину Евангелия от Иоанна См.: Bell H.Y. Fragments of Unknown Gospel and Other Early Christian Papyrus, 1935; Roberts C.H. An Unpublished Fragment of the Fourth Gospel in the I.Rylands Library. Manchester, 1935; Иванов А. Текстуальные памятники Священных Новозаветных писаний. — БТ, М., 1960, с.66; еп.Михаил (Чуб). Памятники древнехристианской письменности. — ЖМП, 1955, N 12, с.56.
.

Если же мы обратимся к ссылкам на Евангелия у писателей I-II веков, то обнаружим их немало. Вот некоторые из них Эти ссылки приведены в подлиннике в кн.: Муретов М. Ренан и его «Жизнь Иисуса». СПб., 1907, с.345 сл.; см. также: Aland К. Synopsis Quattuor Evangeliorum. Stuttgart, 1973.
:

Св.Климент Римский около 95 года пишет послание, в котором приводит слова из Евангелий от Матфея и Марка Св.Климент. 1 Послание к коринфянам, 13, 15, 16, 18, 24.
.

Св.Игнатий Антиохийский, казненный в 107 году, цитирует Евангелие от Матфея. По-видимому, из среды, близкой к Игнатию, вышло произведение Дидахе, или Учение Двенадцати апостолов (ок.100 г.). В нем есть фразы из Матфея и Луки, а в одном месте дана прямая ссылка на «Благовествование», т.е. Евангелие Св.Игнатий Богоносец. Послания к ефесянам, XIV; к смирнянам, IV, I; к Поликарпу, II, I; Дидахе, I, VII, VIII, XI, XV, XVI.
.

Св.Поликарп Смирнский, ученик апостола Иоанна, когда в 156 году его осудили на смерть, сказал, что он служит Христу 86 лет. Следовательно, он застал еще Иудейскую войну 66-70 годов. В своем послании Поликарп цитирует Евангелия от Матфея и Луки и 1 Послание Иоанна Св.Поликарп. Послание к филиппийцам, 2,7. О возрасте Поликарпа см. Окружное послание о мученичестве Поликарпа (русск.пер., М., 1835, с.15).
.

Ученик ап.Иоанна и друг Поликарпа, Папий Иерапольский (ок.70-150) подробно рассказывает, как были написаны Евангелия от Матфея и Марка Сведения свои он черпал у людей, лично знавших христиан первого поколения. В частности, он был знаком с дочерьми Филиппа, одного из Двенадцати. Около 130 года Папий составил книгу «Толкование Господних изречений», в которой писал:

«В отличие от многих, я доверял не многословным, а тем, кто передает не чужие мысли, а заповеди, данные верующим Господом и истекающие от самой Истины. Если, например, я встречал человека, бывшего учеником старцев, я расспрашивал о беседах самих старцев: что говорили Андрей, или Петр, или Филипп, или Фома, или Иаков, или Иоанн, или Матфей, или другой какой-нибудь из учеников Господних, что говорили Аристион и пресвитер Иоанн, ученики Господа» Евсевий. Церковная история, III, 39.
.

Христианский писатель Аристид в своей «Апологии» (ок.120 г.) уже называет Евангелия Священным Писанием См.: Безе Г. Достоверность наших Евангелий, с.116-117; Quasten J. Patrology. Utrecht, v.I, p.191f.
.

Св.Иустин-Философ, родом из Палестины, принявший христианство около 130 года и казненный за его исповедание в 163 году, приводит выдержки из трех Евангелий, называя их «воспоминаниями апостолов», а также — некоторые неизвестные произведения, близкие к каноническим Евангелиям Св.Иустин. Диалог с Трифоном Иудеем, 5, 17, 49, 51, 76, 78, 100, 102 и др. Кроме того, христианский писатель рубежа I и II веков Кодрат свидетельствует, что он знает некоторых лиц, исцеленных Христом (см.: Евсевий. Церковная история, IV, 3).
.

Около 170 года сириец Татиан составил компиляцию уже из всех четырех Евангелий, показав тем самым, что считает их общепризнанными, каноническими. В 1935 году найдены отрывки из его произведения, относящиеся к 200 году Евсевий. Там же, 1,13. О находке см.: Кубланов М. Указ.соч., с.24.
.

Современник Татиана св.Ириней Лионский (120-200) не только говорит о четырех Евангелиях, но и поименно называет их авторов. Свидетельство Иринея особенно ценно, так как он в юные годы лично знал Поликарпа Смирнского.

«Тогдашнее я помню тверже, чем недавнее, — писал он другу своей юности Флорину, — ибо, что мы узнали в детстве, то укрепляется вместе с душою и укореняется в ней. Так, я мог бы описать даже место, где сидел и разговаривал блаженный Поликарп; могу изобразить его походку, образ его жизни и внешний вид; его беседы к народу, как он рассказывал о своем общении с Иоанном Речь идет об апостоле Иоанне.
и прочими, видевшими Господа, как он припоминал слова их и пересказывал, что слышал от них о Господе».

И, по утверждению Иринея, все, что говорил Поликарп, было согласно с Евангелием Св.Ириней Лионский. Против ересей, II, 17,8,22; III, 11, 7-9.
.

К эпохе Иринея относится перечень новозаветных книг, открытый в 1740 году итальянским ученым Муратори и названный в честь него «Мураториевым каноном».

Даже из этих немногих примеров следует, что с самого начала II столетия Евангелия, и в основном именно канонические, были широко известны.

В древности был обычай приписывать книги великим мудрецам и тем самым подкреплять авторитет текста. Появилось множество произведений, якобы принадлежащих Еноху, Моисею, Соломону и пр. Критики Евангелий пытались использовать этот факт, чтобы поставить под сомнение их историческую ценность. Но возникает вопрос: почему же авторами наших Евангелий названы не ближайшие к Христу апостолы — Петр, Иаков, Андрей, а такие, казалось бы, второстепенные лица, как Марк или Лука? Да и Матфей не был человеком, игравшим выдающуюся роль среди апостолов.

В заглавиях Евангелий стоят не просто имена их авторов, а названы они «Евангелие от (χατά) Матфея», «от Марка», «от Луки», «от Иоанна». Слово χατά в данном случае означает, что книга написана «согласно такому-то автору» или «по такому-то автору». Некоторые критики видят в этом доказаеьство неподлинности Евангелий. Однако в греческой литературе слово часто используется и для обозначения прямого авторства Ревиль А. Иисус Назарянин. Т.1, с.209.
. Кроме того, употребление слова χατά имеет и определенный богословский смысл. Евангелие — это учение Самого Христа, а евангелисты дают только его изложение. Поэтому сказать, например, «Благовестие Луки» было бы неверно по существу. В действительности же это «Благовестие Иисуса Христа» по Луке, по Марку и т.д.

Утверждают, что Евангелия, произведения высокого литературного мастерства, не могли быть написаны «неграмотными рыбаками». Но, с одной стороны, мы знаем немало примеров того, как замечательные произведения выходили из-под пера людей, не получивших широкого образования; так, Яков Беме — великий мыслитель XVII века — был сапожником. С другой стороны, евангелистов неверно называть «неграмотными рыбаками»: Матфей был сборщиком пошлин, Марк происходил из семьи священника, Лука был врачом, Иоанн был близок к высшим кругам иерусалимского общества.

Раннехристианская традиция единодушно связывает Евангелия с теми лицами, чьи имена стоят в их заглавии. Начнем с Евангелия от Марка, поскольку оно считается самым ранним.

Иоанн-Марк принадлежал к христианской семье, жившей в Иерусалиме и близкой к апостолу Петру. Он приходился родственником Иосифу Варнаве, другу ап.Петра. Одно время Марк сопровождал «апостола язычников» в его миссионерских путешествиях, но позднее они расстались, и юноша стал спутником Петра, который называл его «своим сыном». Апостолу-галилеянину нужен был переводчик, поскольку он плохо владел греческим и тем более латинским языком. В начале 60-х годов Марк вновь встретился с ап.Павлом, но уже в Риме. По словам Иринея Лионского, Марк написал свое Евангелие вскоре после смерти ап.Петра, который был распят около 64 года Св.Ириней. Против ересей, III, 1,1. О Марке см.: Деян 12:12 ; 13:5 ;13:13 ; 15:37-39 ; Кол 4:10 ; Флм 1:24 ; 2 Тим 4:11 ; 1 Петр 5:13 ; возможно, что Марк, как и Варнава, был левитского рода; см.: Фивейский М. Евангелие от Марка. — ТБ. Т.IX, с.1-11; Nineham D.E. Saint Mark. London, 1967, p.38-43.
. Ученик апостола Иоанна Папий Иерапольский приводит свидетельство ученика Христова, пресвитера Иоанна:

«Марк, истолкователь Буквально — ερμηνευτής, толмач, переводчик.
Петра, с точностью записал все, что запомнил, хотя и не держался порядка слов и деяний Христовых, потому что сам не слушал Господа и не сопутствовал Ему. Впоследствии, правда, он был, как сказано, с Петром, но Петр излагал учение с целью удовлетворить нужды слушателей, а не с тем, чтобы беседы Господа передать по порядку» Папий. — В кн.: Евсевий. Церковная история, III, 39.
.

Знаменательно, что св.Иустин, приводя одно место из Евангелия от Марка, называет свой источник «Воспоминаниями Петра» Св.Иустин. Диалог с Трифоном Иудеем, 108.
.

Эти сведения хорошо согласуются с характером самого Евангелия от Марка. Оно выглядит как сборник эпизодов, мало связанных между собой и помещенных без строгой хронологической канвы (за исключением начала и описания Страстей Христовых). Это можно, по-видимому, объяснить тем, что евангелист сначала записал за Петром отдельные рассказы, а впоследствии объединил их.

В безыскусном повествовании Марка чувствуется отголосок семитического стиля. Писателю свойственны лаконизм, простонародные выражения, стремительность. Сцены быстро сменяют друг друга. Переходя от события к событию, Марк много раз повторяет слово «тотчас». Словарь его беден, но удивительно конкретен. Исследователи насчитали в его книге одиннадцать терминов, обозначающих части дома, десять — части одежды, девять — виды пищи См.: Léon-Dufour X. Les Évangiles synoptiques. — RFIB, v.II, p.198.
.

Марк упоминает не только подробности, которые мог сообщить ему очевидец Петр, но и, по-видимому, лично известные евангелисту. Например, лишь он один рассказывает о некоем юноше, оказавшемся свидетелем ареста Иисуса. По мнению большинства толкователей, это был сам Марк. Когда евангелист пишет о Симоне Киринейском, несшем крест Христа на Голгофу, то без всякого объяснения замечает, что тот был «отцом Александра и Руфа». Очевидно, автор полагал, что эти лица хорошо знакомы его читателям. В Послании ап.Павла к римлянам действительно упомянут некий Руф, член первохристианской общины Мк 15:21 ; ср.Рим 16:13 . В связи с этими данными стоит, может быть, находка израильских археологов, сделанная в долине Кедрона. Там был обнаружен фамильный склеп иудеев — репатриантов из Египта. Среди них похоронен и некто «Александр, сын Симона», родом из Кирены (см.: Barag D.P. Témoignages archéologiques sur l’histoire de Jésus. — Les dossiers de l’archéologie, 1975, N 10, p.12).
.

По преданию, сохраненному у Климента Александрийского, Иеронима и Евсевия, Марк писал Евангелие в Риме. Это подтверждают и некоторые латинизмы книги См.: Léon-Dufour X. The Gospels and the Jesus of History, p.110.
. Во всяком случае несомненно, что он имел в виду читателей, живших вне Палестины. Смысл приводимых им арамейских слов Марк почти всюду объясняет Мк 3:17 ; 5:41 ; 7:11 ; 7:34 ; 14:36 ; 15:34 .
.

В Евангелии нет прямых намеков на то, что Иерусалим уже разрушен. Следовательно, оно было написано не позднее 60-х годов I века.

Если во втором Евангелии повествуется главным образом о событиях жизни Спасителя, то в первом, носящем имя Матфея, много места отведено словам Христовым. Упомянутый уже Папий Иерапольский свидетельствует: «Матфей записал изречения Господа (Logia Kiriaka) на еврейском языке, а переводил (или толковал) их, кто как мог» Папий. — В кн.: Евсевий. Церковная история, III, 239. Совершенно очевидно, что речь идет о мытаре Левии, сыне Алфея, прозванном Матфей; см.Мф 9:9-10 ; Мк 2:13-15 ; Лк 5:27-29 .
. Это значит, что наше Евангелие от Матфея, написанное на греческом, не есть «Логии» первоначального текста. Однако и в нынешнем виде оно выдает автора, тесно связанного с еврейско-христианской традицией. Матфей делает частые ссылки на Ветхий Завет, слово «книжник» употребляет в положительном смысле, придает большое значение общине верующих, Церкви, сохраняет палестинские выражения, не объясняет смысла иудейских обычаев и значения ряда арамейских слов См.: Léon-Dufour Х. Les Évangiles synoptiques, p.192. Мф цитирует Библию не по подлиннику, а по Септуагинте, греческому переводу, распространенному у евреев, живших вне Палестины.
.

Повествовательная часть Евангелия от Матфея во многом заимствована у Марка, текст которого почти целиком укладывается в Матфея и Луку. Поэтому наиболее оригинальной частью книги следует считать речения Иисуса Исследователи полагают, что их можно разбить на несколько циклов. В частности, по А.Ревилю, этих циклов семь: 1) Новый Завет, 2) наставление апостолам, 3) противники, 4) Царство Божие, 5) отношения между верными, 6) обличения, 7) явление Царства Божия. К.Леон-Дюфур предлагает деление на пять частей: 1) Нагорная проповедь (гл.5-7), 2) наставление ученикам (гл.10), 3) слово в притчах (гл.13), 4) отношения между верными (гл.18), 5) эсхатология (гл.24-25).
.

По-видимому, «Логии», или «Слова Господни», не полностью вошли в греческое Евангелие от Матфея. Они могли существовать в виде сборника изречений, подобного тем, что были широко распространены в раннехристианское время Образцом такого рода жанра служит недавно открытое «Евангелие Фомы», где каждый абзац начинается словами: «Сказал Иисус». Перевод текста в кн.: Античность и современность. М., 1972, с.365 сл.
. Однако следует помнить, что «дварим» — еврейский эквивалент слова «логия» — означал одновременно и «слова» и «дела».

Матфеевы «Логии были написаны, вероятно, еще до Иудейской войны, т.е. в 40-е или 50-е, а греческий вариант в 70-е годы. «Некоторые исследователи, — отмечает Карл Адам, — идут еще дальше и полагают, что «Источник речей», т.е. по-арамейски написанный основной текст Матфея, был составлен еще при жизни Иисуса, так как в нем, по-видимому, еще не упоминалась история страданий Господа и так как все говорит за то, что уже Павел знал и использовал этот источник. С того времени, как Е.Литтман установил, что арамейский первоначальный текст молитвы «Отче наш» построен четырехстопными стихами и рифмами на конце, представляется весьма вероятным, что эта ритмическая форма была выработана Самим Иисусом и что в арамейском тексте молитвы мы имеем «собственные слова Господа в их первоначальном звучании» Адам К. Иисус Христос. Пер. с нем. Брюссель, 1961, с.66.
.

Автор третьего Евангелия Лука, в отличие Марка, не безыскусный рассказчик, а писатель, который уже имел перед глазами «многие» попытки изложить жизнь и учение Христа См.: Лк 1:1-4 .
. Он, по-видимому, не был иудеем, в его книге мало семитизмов. Он широко пользуется Евангелием от Марка, но имеет в распоряжении и другие источники. Некоторые из них возникли в среде христиан-евреев и даже учеников Крестителя.

Древняя традиция приписывает св.Луке — врачу и спутнику ап.Павла — составление Деяний Апостольских Мураториев фрагмент; Ириней. Против ересей, III,1,1; Тертуллиан. Против Маркиона, IV, 5; Климент. Строматы, I, 21, 145; Ориген. На Матфея, 1. Новозаветные данные о Луке: Кол 4:14 ; 2 Тим 4:10 ; Флм 1:24 ; Рим 16:21 .
. И действительно, когда в этой книге говорится о совместном путешествии Павла и Луки, автор ведет рассказ от первого лица Деян 16:10-17 ; 20:5-21 ; 20:18 ; 27:1-24 ; 28:1-16 .
. Деяния являются продолжением третьего Евангелия, о чем прямо сказано в предисловии. Следовательно, это Евангелие должно тоже принадлежать Луке Этот тезис был тщательно обоснован в труде: Harnack А. Zu den Schriften des Lukas. Leipzig, 1906-1908. См. также: Stuhlmuller С. The Gospel According to Luke. — JBC, v.II, p.115f.
. Характерно, что в третьем Евангелии подчеркивается, как и в Посланиях Павла, вселенская миссия христианства.

В одном из документов, который был написан около 170 года, о Луке говорится следующее:

«Лука, сириец, родом из Антиохии, врач, ученик апостолов; позже он следовал за Павлом до его мученической кончины. Безупречно служа Господу, он не имел жены и детей. Он умер в Беотии, исполненный Духа Святого, в возрасте восьмидесяти четырех лет. Так как были уже написаны Евангелия в Иудее — Матфеем, в Италии — Марком, то Лука по вдохновению от Духа Святого написал Евангелие в области Ахайи» Антимаркионский пролог. Цит. по: Léon-Dufour Х. Les Évangiles synoptiques, p.253.
.

Даже если не все подробности, приведенные в этом тексте, достоверны, Лука несомненно был первым историком христианства, хотя его книга не совпадает по жанру с историческими трудами античных авторов. По мнению большинства современных ученых, Лука писал в годы Иудейской войны или даже раньше, то есть между 60-ми и 70-ми годами Léon-Dufour Х. Idem, p.256.
.

Три первые Евангелия обнаруживают большое сходство в композиции, а также имеют немало буквальных совпадений. Это стало очевидным после того, как в XVIII веке их издали в виде Синопсиса, т.е. параллельными столбцами. Отсюда и общепринятое их название — синоптические Евангелия.

Сравнительный анализ текстов пролил свет и на зависимость евангелистов друг от друга. В общих чертах их можно представить так: Марк дал материал греческому варианту Евангелия от Матфея и Луке; составитель греческого варианта Матфея, кроме «Логий» и Марка, располагал еще каким-то письменным или устным источником. Этот же источник был использован Лукой, который черпал также из «Логий» Из 661 стиха Мк только 30 не вошло в Мф и Лк. Мф и Лк имеют 200 общих мест, заимствованных не из Мк (см.: Мережковский Д. Иисус Неизвестный. Белград. Т.1, 1932, с.54 сл.; иером.Лев (Жилле). Иисус Назарянин по данным истории. Париж, YMCA, 1934, с.48 сл.). Многие современные экзегеты полагают, что Евангелиям Мф, Мк и Лк предшествовали сборники текстов, основанных на более ранних материалах, которые и легли в основу нынешних синоптических Евангелий (см., напр.: Benoit P., Boismard M.E. Synopse des Quatre Évangiles. Paris, 1972, p.15 s.). Однако наиболее бесспорной остается теория, согласно которой Мк и «Логии» были главными источниками для синоптиков (cм.: Gast F. Synoptic Problem. — JBC, I, p.1-6).
.

Синоптические Евангелия имеют не только общие и сходные тексты, их роднит одна важная черта: речи Иисуса в них резко отличаются по стилю от слов самих евангелистов. Очевидно, эти речи хорошо сохранились в памяти первых учеников.

Четвертое Евангелие носит имя Иоанна. По преданию им бы не кто иной, как Иоанн, сын Зеведея. Принадлежа к ученикам Крестителя, он одним из первых последовал за Христом вместе с братом и матерью. За свою горячность Иоанн получил от Учителя прозвище «Сын грозы», или «Сын грома». Четвертое Евангелие называет Иоанна «учеником, которого любил Иисус». Там же сказано, что он единственный из Двенадцати был на Голгофе и после смерти Господа взял к себе Его Мать. В то время ему было всего восемнадцать-двадцать лет.

В начале 30-х годов I века Иоанн вместе с Петром проповедовал среди евреев и самарян, пережил арест, а после казни в 44 году его брата Иакова, вероятно, покинул Иудею. В конце столетия он возглавлял общины в Малой Азии и жил в городе Эфесе. Из Эфеса Иоанн был выслан римскими властями на о.Патмос и туда снова возвратился. Умер он около 100 года в глубокой старости Мф 20:20 ; Мк 1:19-20 ; Мк 9:38-40 ; Лк 9:54 ; Деян 3:1 ; Деян 8:14-25 ; Гал 2:9 ... Ириней. Против ересей, III; Антимаркионский пролог; Евсевий. Церковная история, III, 23. Свидетельство Иринея особенно важно, поскольку он лично знал Поликарпа, ученика Иоаннова. Влияние IV Евангелия заметно в «Одах Соломоновых», христианской книге, написанной ок.110 г. (см.: Vavter В. The Gospel According to John. — JBC, II, p.413-415).
. Согласно малоазийскому преданию, апостол написал свое Евангелие в 90-х годах.

Высказывалось сомнение, мог ли Иоанн в таком преклонном возрасте создать столь совершенное произведение См.: Косидовский З. Сказания евангелистов, с.72.
. Но если вспомнить, что Софокл закончил своего «Эдипа в Колоне» в 89 лет, Тициан работал над картиной «Снятие с креста» 97-летним старцем, а Гете написал лучшие сцены второй части «Фауста» в 83 года, то это возражение отпадает.

Евангелие от Иоанна по стилю отличается от синоптических. Образ Христа в нем несколько иной, чем у Матфея, Марка и Луки. Это, однако, не умаляет достоверности книги, а только указывает на личные свойства автора. Ведь и Сократ выглядит у Ксенофонта не так, как у Платона У Иоанна больше, чем у синоптиков, подчеркивается, что Христос — Сын Божий, пришедший с Небес, но в то же время именно Иоанн едва ли не чаще других евангелистов оттеняет Его человеческую природу, говоря о смирении Иисуса перед Отцом, Его дружеских чувствах, усталости, скорби, слезах.

Синоптические Евангелия повествуют лишь о служении Христа в Галилее, а затем сразу переходят к Его последнему путешествию в Иерусалим. Иоанн же говорит о неоднократных посещениях Иисусом Иудеи до Страстной недели. Прежде историки склонялись в пользу хронологии первых трех евангелистов; однако в настоящее время доверие к Иоаннову свидетельству возросло. Синоптики не ставили себе задачи дать последовательное изображение событий, у Иоанна же цель эта, очевидно, была. Трудно предположить, что Иисус, Который с детства ходил в Иерусалим на праздники, во время Своего служения отказался от этого обычая. Кроме того, у Луки мы находим два косвенных свидетельства, подтверждающих Иоанна. Евангелист говорит, что Христос «проповедовал в синагогах Иудеи» (Лк 4:44), а также описывает посещение Господом дома Марфы, который находился в нескольких километрах от столицы.

Иоанн чаще синоптических авторов останавливается на свидетельстве Иисуса о Себе. В отношении к Нему евангелист употребляет слово Логос, хорошо известное в античной философии. Эта особенность IV Евангелия дала повод критикам считать, что автором его был греческий писатель, близкий к идеям гностицизма. Однако впоследствии стала очевидна связь учения о Логосе с иудейским понятием Слова как формы Богоявления См.: Трубецкой С. Учение о Логосе. М., 1906, с.225; Буйе Л. О Библии и Евангелии. Пер. с франц. Брюссель, 1965, с.28 сл.; Brown R.E. The Gospel According to John, v.I, New York, 1966, p.LXI.
.

Филологи установили, что Евангелие от Иоанна — произведение человека, если не писавшего, то по крайней мере думавшего по-арамейски. Местами оно кажется просто переводом с этого языка. В отличие от синоптиков, Иоанн цитирует Ветхий Завет не по Септуагинте, а дает перевод с еврейского и с арамейского таргумов См.: Torrey C.C. The Four Gospels, 1933; M.Black. An Aramaic Approach to the Gospels and Acts. Oxford, 1969.
.

Открытия в Кумране показали, что IV Евангелие тесно связано с ессейскими представлениями и фразеологией См.: Daniйlou J. Les manuscrits de la Mer Morte..., p.113 s.; Brown R.E. New Testament Essays. New York, 1965, p.138 f.; Dodd Ch. The Interpretation of the Fourth Gospel. Cambridge, 1953, p.74 f.
. «Отныне, — говорит исследователь Кумрана Дж.Аллегро, автор весьма далекий от христианства, — Иоанн не может рассматриваться как наиболее эллинский из евангелистов, его «гностицизм» и весь круг его идей вытекает из иудейского сектантства, коренящегося в палестинской почве, а его материал должен быть признан основанным на ранних слоях евангельской традиции» Allegro J. The Dead Sea Scrolls and the Origins of Christianity. New York, 1958, p.128.
.

Чарлз Додд, специалист по IV Евангелию, отмечает, что эта книга основана на «древней традиции, независимой от остальных Евангелий, и заслуживает серьезного внимания, поскольку обогащает наши знания об исторических фактах, касающихся Иисуса Христа» Dodd Ch. Historical Tradition in the Fourth Gospel. New York, 1963, p.423.
.

Причем, если синоптики — это компиляторы, использующие различные материалы, то в Иоанновом Евангелии всюду видна рука одного автора. Он мастер диалога и драматических картин, от которых местами веет живыми воспоминаниями очевидца.

Тем не менее одна особенность IV Евангелия говорит против принадлежности его сыну Зеведееву. Об Иоанне там сказано в таких почтительных тонах, так подчеркивается любовь, которую проявлял к нему Иисус, что трудно отождествить автора с самим апостолом.

Наводят на размышление и старинные иконы ап.Иоанна. В отличие от синоптиков, он всюду изображен диктующим, а не пишущим.

Недавно Рэймонд Браун выдвинул гипотезу, согласно которой IV Евангелие есть запись рассказов и проповедей апостола. Позднее она прошла несколько этапов обработки, сохранив при этом неповрежденной основу Иоаннова предания См.: Brown R.E. The Gospel According to John, v.I, p.XXIV f.
.

Кем были осуществлены эти записи и редакция текста, установить пока невозможно. Впрочем, не исключено, что завершил их некто Иоанн, живший тогда в Эфесе. Его называли пресвитером, старцем. Быть может, и Послания Иоанна, автор которых тоже называет себя «пресвитером», написаны этим человеком. Гипотезе о «пресвитере» не противоречат слова Послания, указывающие на непосредственное участие автора в евангельских событиях. Ведь, по свидетельству Папия, пресвитер Иоанн был одним из учеников, «видевших Господа», хотя и не входивших в состав Двенадцати 1 Ин 1:1 ; Папий. — В кн.: Евсевий. Церковная история, III, 39.
.

Знаменательно, что в Эфесе почитали гробницы обоих Иоаннов — апостола и пресвитера.

Писал ли Иоанн сам или IV Евангелие было составлено с его слов — оно изобилует верными историко-географическими деталями, которые были бы немыслимы у греческого автора II века. Именно указания IV Евангелия привели, как мы увидим ниже, к успешным результатам раскопок в Палестине См.выше с.
.

И наконец, находка фрагмента из Евангелия от Иоанна в Египте вполне подтверждает традиционную дату — 90-е годы. Папирус обнаружили среди вещей солдата, который уже около 120 года имел IV Евангелие. От написания книги в Эфесе до этого момента должно было пройти достаточно времени.

Итак, четыре канонических Евангелия создавались на протяжении второй половины I века, когда жило еще много людей, лично знавших Иисуса Христа, то есть в апостольскую эпоху. Но все же Евангелия возникли через несколько десятков лет после описанных в них событий, и поэтому важно установить первоначальные источники евангелистов. Один из них мы уже назвали — это записи речей Христовых, в частности «Логии» Матфея. Можно ли сказать что-то о других источниках?

Такими источниками едва ли можно считать апокрифические евангелия. Они были отвергнуты Церковью, поскольку вышли из среды еретиков, что полностью подтвердилось при дальнейшем изучении этих памятников. К тому же неизвестно ни одного апокрифа, который возник бы ранее 100 года. Попытка русского писателя и критика Д.С.Мережковского найти в апокрифах следы первоначального предания едва ли может быть названа успешной См.: Мережковский Д. Иисус Неизвестный. Т.1, с.91 сл. Известно около 25 евангельских апокрифов, часть из которых сохранилась полностью. Общие обзоры апокрифов: Николаев Ю. (Данзас). В поисках за Божеством. СПб., 1913, с.437 сл.; Жебелев С. Евангелия канонические и апокрифические. Пг., 1919, с.73 сл.; Decriox V. Apocryphes du Nouveau Testament. — BTS, 1973, N 154, p.7-11.
.

По словам двух известных специалистов, «прошло время, когда в апокрифических произведениях пытались увидеть источник наших канонических текстов. Более того, трудно себе даже представить, как мог возникнуть и вырасти этот сорняк на поле боговдохновенной литературы. Он был просто следствием народного любопытства, склонного к необычному и жадного до подробностей, и вечного стремления к сказке» Bonsirven J., Bigari C. Apocryphes du Nouveau Testament. — RFIB, II, p.745.
.

Есть отдельные, не вошедшие в Евангелия изречения Христа, так называемые аграфы, которые частично можно считать подлинными. Но, по словам тщательно изучавшего их Иоахима Иеремиаса, они дают лишь дополнение к четырем Евангелиям и ничего больше. «Истинное значение внеевангельского предания, — пишет он, — состоит в том, что оно отчетливо выявляет ценность нашего четвероевангелия» Jeremias J. Les paroles inconnues de Jésus. Paris, 1970, p.119.
.

По-видимому, вначале среди христиан получили распространение и устные рассказы об Иисусе, имевшие ритмическую форму. Как было уже сказано, она особенно ощущается в передаче речей Господних. У иудеев давно существовал обычай запоминать наизусть большие связные тексты. Был даже особый класс «масоретов», хранителей Писания, которые заучивали Библию и корректировали переписчиков. Нечто подобное произошло, видимо, и в ранней Церкви. Устное Первоевангелие закреплялось в различных собраниях. И лишь в середине I века его стали записывать. Таким образом, Евангелие с самого начала было катехизисом, связанным с богослужебной практикой. «Основное в речитативе, — пишет Л.Жилле, — являлось неизменным ядром, обеспеченным от уклонений рамками ритма. Возможно, следовательно, что евангельские тексты воспроизводят во всей его подлинной чистоте предание первой общины. Более того, возможно — как возмутило бы экзегетов всего четверть века назад такое утверждение! — что мы находимся перед собственными словами Христа» Иером. Лев (Жилле). В поисках первоначального евангельского предания. — Путь, Париж, YMCA, 1932, N 36, с.87.
.

Укорененность канонического текста в палестинской традиции перекидывает прочный мост между очевидцами жизни Христа и Евангелием.

С какого времени устное апостольское Предание стало записываться, установить пока трудно. Это прояснят лишь дальнейшие открытия манускриптов. Бесспорно лишь одно: именно Предание, восходящее к Двенадцати, есть первоисточник наших Евангелий. Говоря о времени царствования Траяна (97-117), историк Евсевий пишет: «Многие из учеников в ту пору исполнились ревности к божественному глаголу, и, следуя учению Спасителя, стали раздавать свое имущество бедным, и, удалившись из своей страны, привели к доброму завершению дело евангелистов, стремясь проповедовать учение веры тем, кому оно было еще неизвестно, причем передавали им и писаный текст божественных Евангелий» Евсевий. Церковная история, III, 37,2. . Следовательно, на рубеже I и II веков Евангелия были уже написаны. Книги же, которые расходились с Преданием, Церковь отвергла.

Евангелие от Луки (и книга Деяний) было написано для некоего Феофила, чтобы дать ему возможность убедиться в том, что преподанное ему христианское учение покоится на твердых основах. Много предположений делали о происхождении, профессии и месте жительства этого Феофила, но все эти предположения не имеют для себя достаточных оснований. Можно только сказать, что Феофил был человек знатный, так как Лука называет его «достопочтенным» (κράτιστε I, 4), а из характера Евангелия, близко стоящего к характеру учения Ап. Павла, естественно выводить заключение, что Феофил был обращен в христианство Апостолом Павлом и, вероятно, ранее был язычником. Можно принять также свидетельство «Встреч» (сочинение, приписываемое Клименту Римскому X, 71), что Феофил был житель Антиохии. Наконец, из того обстоятельства, что в книге Деяний, написанной для того же Феофила, Лука не делает разъяснения упоминаемых в истории путешествия Ап. Павла в Рим местностей (Деян XXVIII, 12, 13, 15), можно заключать, что Феофил был хорошо знаком с названными местностями и, вероятно, неоднократно сам ездил в Рим. Но нет сомнения, что Евангелие свое ев. Лука писал не для одного Феофила, а для всех христиан, которым было важно ознакомиться с историей жизни Христа в таком систематическом и проверенном виде, какой эта история имеется в Евангелии Луки.

Что Евангелие от Луки во всяком случае написано для христианина или, правильнее, для христиан из язычников, это ясно видно из того, что евангелист нигде не выставляет Иисуса Христа как по преимуществу ожидавшегося евреями Мессию и не стремится к тому, чтобы указывать в деятельности и учении Христа исполнение мессианских пророчеств. Вместо этого мы находим в третьем Евангелии многократные указания на то, что Христос есть Искупитель всего человеческого рода и что Евангелие предназначено для всех народов. Такая мысль высказана уже праведным старцем Симеоном (II, 31 и сл.), а затем проходит в родословии Христа, которое у ев. Луки доведено до Адама, родоначальника всего человечества и которое, след., показывает, что Христос принадлежит не одному иудейскому народу, а всему человечеству. Затем, начиная изображать галилейскую деятельность Христа, ев. Лука ставит на первом плане отвержение Христа Его согражданами - жителями Назарета, в чем Господь указал черту, характеризующую отношение евреев к пророкам вообще - отношение, в силу которого пророки уходили к язычникам из еврейской земли или же оказывали свое расположение язычникам (Илия и Елисей IV, 25–27). В нагорной беседе ев. Лука не приводит изречений Христа о Его отношении к закону (Лк VI, 20–49) и фарисейской праведности, а в наставлении апостолам опускает запрещение апостолам проповедовать язычникам и самарянам (IХ, 1–6). Наоборот, он один только рассказывает о благодарном самарянине, о милосердном самарянине, о неодобрении Христом неумеренного раздражения учеников против не принявших Христа самарян. Сюда же нужно отнести разные притчи и изречения Христа, в которых есть большое сходство с тем учением о праведности от веры, какое Ап. Павел провозвещал в своих посланиях, написанных к церквам, составившимся преимущественно из язычников.

Влияние Ап. Павла и желание разъяснить всеобщность спасения, принесенного Христом, несомненно, оказали большое влияние на выбор материала для составления Евангелия от Луки. Однако нет ни малейшего основания предполагать, чтобы писатель проводил в своем труде чисто субъективные воззрения и отступал от исторической правды. Напротив, мы видим, что он дает место в своем Евангелии и таким повествованиям, которые сложились, несомненно, в иудейско-христианском кругу (история детства Христа). Напрасно поэтому приписывают ему желание приспособить иудейские представления о Мессии к воззрениям Ап. Павла (Целлер) или еще желание возвысить Павла пред двенадцатью апостолами и Павлово учение пред иудео-христианством (Баур, Гильгенфельд). Такому предположению противоречит содержание Евангелия, в котором есть немало отделов, идущих вразрез с таким предполагаемым желанием Луки (это, во-первых, история рождества Христа и детства Его, а затем такие части: IV, 16–30; V, 39; X, 22; XII, 6 и сл.; ХIII, 1–5; XVI, 17; XIX, 18–46 и др.). Чтобы примирить свое предположение с существованием в Евангелии от Луки таких отделов, Бауру пришлось прибегнуть к новому предположению, что в своем настоящем виде Евангелие от Луки есть дело рук какого-нибудь позже жившего лица (редактора). Гольстен, видящий в Евангелии от Луки соединение Евангелий Матфея и Марка, полагает, что Лука имел целью объединить иудео-христианское и Павлово воззрения, выделив из них иудаистическое и крайне-павлово. Такой же взгляд на Евангелие от Луки, как на труд, преследующий чисто примирительные цели двух боровшихся в первенствующей Церкви направлений, продолжает существовать и в новейшей критике апостольских писаний. Йог. Вейс в своем предисловии к толкованию на Ев. Луки (2-ое изд. 1907 г.) приходить к такому выводу, что это Евангелие никак нельзя признать преследующим задачу возвышения павлинизма. Лука проявляет свою полную «беспартийность», и если у него есть частые совпадения в мыслях и выражениях с посланиями Апостола Павла, то это объясняется только тем, что к тому времени, когда Лука писал свое Евангелие, эти послания были уже широко распространены во всех церквах. Любовь же Христа к грешникам, на проявлениях которой так часто останавливается ев. Лука, не есть что-либо особенно характеризующее Павлово представление о Христе: напротив, все христианское предание представляло Христа именно таким любящим грешников…

Время написания Евангелия от Луки у некоторых древних писателей относилось к очень раннему периоду в истории христианства - еще ко времени деятельности Ап. Павла, а новейшие толкователи в большинстве случаев утверждают, что Евангелие Луки было написано незадолго до разрушения Иерусалима: в то время, когда кончилось двухлетнее пребывание Ап. Павла в римском заключении. Есть, впрочем, мнение, поддерживаемое довольно авторитетными учеными (напр., Б. Вейсом), что Евангелие от Луки написано уже после 70-го года, т. е. по разрушении Иерусалима. Это мнение хочет найти для себя основу, главным образом, в ΧΧΙ-й гл. Евангелия от Луки (ст. 24 и сл.), где разрушение Иерусалима предполагается будто бы как факт уже совершившийся. С этим, будто, согласно и представление, какое Лука имеет о положении христианской Церкви, как находящейся в весьма угнетенном состоянии (ср. Лк VI, 20 и сл.). Впрочем, по убеждению того же Вейса, нельзя происхождение Евангелия относить и далее 70-х годов (как делают, наприм., Баур и Целлер, полагающее происхождение Евангелия Луки в 110–130 гг. или как Гильгенфельд, Кейм, Фолькмар - в 100-м г.). Относительно этого мнения Вейса можно сказать, что оно не заключает в себе ничего невероятного и даже, пожалуй, может найти для себя основание в свидетельстве св. Иринея, который говорит, что Евангелие от Луки написано по смерти апостолов Петра и Павла (Ерес. III, 1).

Время написания Евангелий

Время написания каждой из священных книг Нового Завета не может быть определено с безусловной точностью, но совершенно несомненно, что все они были написаны во второй половине I века. Это видно из того, что целый ряд таких писателей второго века, как святой мученик Иустин Философ в своей апологии, написанной около 150 года, языческий писатель Цельс в своем сочинении, тоже написанном в середине II века, и особенно священномученик Игнатий Богоносец, в своих посланиях, относящихся к 107 году, – все делают множество ссылок на новозаветные священные книги и приводят из них дословные выдержки. Первыми из новозаветных книг были написаны послания святых апостолов, вызванные необходимостью утверждения в вере недавно основанных христианских общин; но скоро явилась потребность и в систематическом изложении земной жизни Господа Иисуса Христа и Его учения. Как ни пыталась так называемая «отрицательная критика» подорвать веру в историческую достоверность и подлинность наших Евангелий и других священных книг, относя их появление в свет к значительно более позднему времени (напр., Бауэр и его школа), новейшие открытия в патриотической области (творениях святых отцов Церкви) литературы со всей убедительностью свидетельствуют, что все они написаны в I веке. По целому ряду соображений можно заключить, что Евангелие от Матфея написано раньше всех и никак не позже 50–60 гг. по Р.Х. Евангелия от Марка и Луки написаны несколько позже, но во всяком случае раньше, чем разрушение Иерусалима, то есть до 70 года по Р.Х., а евангелист Иоанн Богослов написал свое Евангелие позже всех, в конце первого века, будучи уже в глубокой старости, как некоторые предполагают, около 96 года. Несколько раньше был написан им Апокалипсис. Книга Деяний написана вскоре после Евангелия от Луки, потому что, как видно из предисловия к ней, она служит его продолжением.